ермин «религиозная безопасность» еще прочно не вошел в юридический оборот. Определение религиозной безопасности России является темой отдельного исследования, но в целях данной статьи отметим, что под религиозной безопасностью Российской Федерации мы понимаем состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, рождающихся в религиозной сфере, необходимое для укрепления основ конституционного строя Российской Федерации.

Деятельность по обеспечению религиозной безопасности как важной части национальной безопасности от имени государства осуществляют органы государственной власти, обла­дающие необходимой компетенцией в области безопасности, а также силы национальной безо­пасности, отвечающие за те или иные аспекты обеспечения безопасности. Правовая регламентация их деятельности представляет собой сложнейшую задачу, т.к. такая деятельность основывается на огромном объеме взаимосвязанных и взаимопроникающих нормативных актов. Поэтому особенно важно рассмотреть специфику обеспечения религиозной безопасности специальными уполномоченными на это государственными органами.

В России элементами системы религиозной безопасности являются Совет Безопасности Рос­сийской Федерации, органы государственной власти Российской Федера­ции, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, ор­ганы местного самоуправления, органы и силы обеспечения безопасности, граждане и их объединения, при­нимающие на законном основании участие в обеспечении безопасности.

Государство должно осуществлять контроль всех сфер деятельности органов и сил обеспечения религиозной безопасности в России. В частности, государство обязано контролировать духовный и нравственный климат в системе обеспечения безопасности. Потеря контроля в этой сфере может привести к тому, что силовая структура обеспечения безопасности может стать опасной как для самой себя, так и для российского государства в целом и  превратиться в еще одну угрозу национальной безопасности России.

Чтобы не допустить подобного, необходимо пре­одолеть отсутствие идеологических и нравственных ориентиров у руководства и личного состава органов и сил системы обеспечения безопасности. Работа в данном направлении уже ведется. В частности, с большими трудностями, но все же идет процесс создания военного духовенства, задачей которого станет поддержание необходимого нравственного и духовного уровня в армии и на флоте. По этому поводу считаем уместным привести заявление главы комиссии Общественной палаты по проблемам национальной безопасности А. Каньшина, в котором он отметил, что «в основе боевой готовности Вооруженных сил, офицерского состава, солдат и сержантов лежит состояние их духа. Именно дух превалирует при выполнении тех или иных задач. Без формирования духовно-нравственных основ не может быть полноценного защитника Отечества».

И напротив, нам представляется абсолютно неверной та точка зрения, в соответствии с которой религиозные объединения вообще не должны взаимодействовать с Вооруженныеми силами. Именно по такому пути пошел законодатель в некоторых бывших Республиках Советского Союза. В частности, Закон Республики Казахстан от 11 октября 2011 г. № 483-IV «О религиозной деятельности и религиозных объединениях» (с изменениями и дополнениями от 24.12.2012) оставил без внимания вопросы соблюдения прав на свободу вероисповедания военнослужащих. Часть 3 ст. 7 данного Закона однозначно запрещает проведение богослужений и религиозных обрядов в армии.

Ранее действовавший Закон Республики Казахстан «О свободе вероисповедания и о религиозных объединениях» от 15 января 1992 г. № 1128-XII (ред. от 05.07.2011) содержал норму, согласно которой граждане имели право совершать религиозные обряды и церемонии и  в воинских частях. При этом командованию воинских частей вменялась обязанность по обеспечению реализации прав граждан на свободу вероисповедания и оказанию содействия в приглашении священнослужителей, в определении времени, места и других условий проведения богослужения, обряда и церемонии. В новом Законе подобные нормы отсутствуют.

В результате сложилась ситуация, при которой был полностью закрыт доступ в Вооруженные силы представителям традиционных для Казахстана религий, но эти ограничения никак не коснулись деятельности в войсках религиозных объединений деструктивной направленности (далее РДН), поскольку такие объединения и раньше осуществляли там свою деятельность нелегально, и для них с принятием нового Закона практически ничего не изменилось. На данный момент деятельность РДН, по нашему мнению, только облегчилась, т.к. естественный заслон в виде деятельности традиционных для казахстанского общества религий в Вооруженных силах был устранен самим государством. Думается, что отрицательные последствия данной законодательной новеллы не заставят долго себя ожидать. 

Задача построения оптимального соотношения между силовой и гражданской составляющими системы безопасности России или другого кон­кретного государства является частью более общей проблемы такого уст­ройства мирового сообщества, которое бы обеспечивало международную безопасность. Этой проблемой занимались лучшие умы человечества. Платон, конструируя модель «идеального государства», с одной стороны, полностью отвергал борьбу за власть в нем, а с другой – столь же отрицательно отно­сился к узурпации власти и отстранению от нее народа. По мысли Платона, власть должна предоставляться тем, кто будет «всего более послушен установлен­ным законам и этим одержит победу в государстве». Служение законам,  по мнению мыслителя, – единственное средство спасения. «Я вижу близкую гибель того государства, где закон не имеет силы и находится под чьей-то властью. Там же, где закон – владыка над правителями, а они его рабы, я усматриваю спасение государства и все блага, какие только могут давать государствам боги». Поэтому очевидно, что под обеспечение религиозной безопасности, как части национальной безопасности России, необходимо подвести серьезную доктринальную, а также законодательную базу.

Государство, призванное наиболее рационально устраивать жизнь общества, защищать установленный в нем конституционный порядок, в действительности представляет собой противоречивое един­ство различных политических начал. Власть, организационно оформленная как государство, является одновременно причиной и следствием общест­венных отношений. Специальным механизмом, гарантирующим устойчивость государства, служит право, обеспечивае­мое силой, в том числе и военной. Многие мыслители подчеркивали обя­занность государства опираться на силу. Демократические ценности в любом государстве подкрепляются его готовностью пользоваться при необходимости насильственными средства­ми. Например, Конституция США гарантирует «каждому штату… республиканскую форму правления и охрану каждого из них от нападения извне и от внутреннего насилия». Право на применение си­лы реализуется при помощи специально созданных для этой цели органов.

Любому государству грозит перерастание системы обеспечения безопасности государства в свою противоположность, что обусловлено рядом причин. Как и любой социальный организм, силовые ведомства объективно заинтересованы в создании наиболее благоприятных условий для своего функ­ционирования. Но данное стремление способно перерасти в желание са­модостаточного положения в государстве и избыточное самоутвержде­ние в нем. Локальная тоталитаризация определенных ведомств возникает при несостоятельности гражданских властей государства. Другая опасность заключается в том, что государство способно превратиться в слепой механизм, отчужденный от общества. Н.А. Бердяев отмечал, что при определенных условиях «оно из средства и функции делается самоцелью, оно живет собственной жиз­нью и не хочет быть подчиненной функцией народной жизни». Интересы властвующих групп в этом случае начинают превалировать над интересами всего общества: государство из стража общественных устоев превращается в узурпатора и возлагает на свои силовые структуры все новые задачи по подавлению и противодейст­вию неугодным проявлениям общественной жизни. К такой ситуации может привести отсутствие мировоззренческого фундамента у руководства государства или его смена под воздействием внешних факторов. Руководство того или иного государства может подпасть под влияние религиозных доктрин, реализация которых будет иметь непредсказуемые результаты для данного общества. В условиях социальной нестабильности и поляризации общества, а так же перманентной  конфронтации вполне возможны ситуации, когда каждая из противоборствующих сторон будет находить ар­гументы, оправдывающие ее обращение к силе. В такой ситуации органы и силы безопасности могут попасть под влияние тех или иных религиозных течений и использоваться для влияния на власть или для подавления одними социальными группами других.

В связи с этим одной из первостепенных задач, стоящих перед российским обществом, является формулирование конституционно-правовой доктрины религиозной безопасности общества, в которой должен быть четко указан вектор движения России в религиозной сфере, что позволит исключить опасность захвата власти субъектами, проповедующими доктрину РДН.

На сегодняшний день перед российским обществом остро стоят проблемы контроля за деятельностью органов, обеспе­чивающих религиозную безопасность, например за деятельностью спецслужб. В России в качестве субъектов такого контроля могут выступать: Президент, Правительство, Федеральное Собрание, суды, про­куратура, полномоченный по правам человека. Вместе с тем спецслужбы, являясь государственными органами, должны подвергаться межведомственному контролю по линии финансов, здравоохранения, капитального строительства, пожарного надзора и др. Субъектами контроля за некоторыми аспектами деятельности спецслужб могут быть общественные объединения, а также отдельные граждане. Так, нормами ст. 5 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ (ред. от 21.12.2013) устанавливается, что лицо вправе истребовать от органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, сведения о полученной о нем информации в пределах, допускаемых требованиями конспирации и исключающих возможность разглашения государственной тайны.

Одной из форм общественного контроля, которая реально реализуется сегодня в России, является деятельность Общественной палаты Российской Федерации, осуществляющей взаимодействие граждан с органами государственной власти и местного самоуправления в целях учета потребностей и интересов граждан, защиты их прав и свобод при формировании и реализации государственной политики, а также в целях осуществления общественного контроля за деятельностью органов власти. В состав Общественной палаты входит Комиссия по межнациональным отношениям и свободе совести, в сферу деятельности которой включены вопросы государственно-религиозных отношений, но орган специализирующийся исключительно на вопросах религиозной безопасности отсутствует.

Контроль за деятельностью спецслужб и других органов государственной власти должен осуществляться и в религиозной сфере жизни общества. Независимо от субъекта такой контроль должен основываться на каком-либо нормативном фундаменте. Таким фундаментом в какой-то мере может стать конституционно-правовая доктрина религиозной безопасности России.

Специфика угроз, возникающих в религиозной сфере, ставит деятельность специальных служб на особое место. Под специальными службами мы понимаем государствен­ные органы исполнительной власти, созданные и действующие в интересах защиты национальных интересов и безопасности как внутри страны, так и за рубежом. Они всегда являлись наиболее эффективным инструментом, обеспечивающим политическое руководство государства ин­формацией о реальном состоянии дел в той или иной сфере социально-политической и экономической жизни, а также средством решения задач, ставящихся высшим руководством государства.

Самостоятельной проблемой правового регламентирования компе­тенции спецслужб является их оперативная деятельность по всем направлениям обеспечения религиозной и, как следствие, национальной безопасности. Сложность здесь заключается в том, что некоторые угрозы имеют некий «инкубационный период». Этот период можно выделить в такой сфере потенциаль­ных опасностей, как религиозная, когда опасность назревает, но еще не может быть зафиксирована отраслевыми ведомствами, отвечающими за данный конкретный вид безопасности. То есть религиозное объединение может «дрейфовать» по своеобразной шкале опасности, о чем мы уже писали в первой главе данного исследования. В этих случаях органы государственной власти должны иметь достаточно сил и средств для адекватного прогнозирования деятельности того или иного религиозного объединения. В первую очередь это касается налаживания экспертной, в частности прогностической, работы.

Таким образом, задачи спецслужб конкретизируют стоящие перед ними общие цели, определяют пути и направления их дос­тижения применительно к обстановке. Обеспечение религиозной безопасности является об­щегосударственной задачей, и в ее решении принимают активное участие различные государственные органы, общественные организации и отдель­ные граждане. Поэтому четкое определение задач, передаваемых для решения спецслужбам, позволяет не только определить роль того или ино­го органа в обеспечении религиозной безопасности, но и должным обра­зом организовать работу, исключить параллелизм и дублирование, привлечь возможности других органов государства на борьбу с правонарушениями, угрожающими религиозной безопасности.

В данной статье мы коснулись лишь некоторых проблем обеспечения религиозной безопасности России. Необходимо отметить, что в обеспечении религиозной безопасности задействовано большое количество государственных органов. Важнейшее значение  имеет деятельность специальных служб, которая осуществляется на негласной основе.

В заключение необходимо отметить недостаток на сегодняшний день соответствующих специалистов в сфере религиозной безопасности, которые необходимы для налаживания экспертной, в частности прогностической, работы. К такой работе необходимо привлекать специалистов достаточно узкой специализации. Существенным потенциалом по подготовке таких специалистов обладают традиционные для России религии, в первую очередь Русская православная церковь (Московский Патриархат). Привлечение соответствующих специалистов может обеспечить качественно более высокий уровень религиозной безопасности России.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

1. Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 33, Ст. 3349.

2. Закон Республики Казахстан от 11 октября 2011 г. № 483-IV «О религиозной деятельности и религиозных объединениях» // Казахстанская правда  2011.15 октября. № 330-331 (26721-26722).

3. Закон Республики Казахстан «О свободе вероисповедания и о религиозных объединениях» от 15 января 1992 г. № 1128-XII // Ведомости Верховного Совета. 1992. № 4. Ст. 84.

4. Бердяев, Н.А. Судьба России. Кризис искусства / Н.А. Бердяев. – М.: Канон +, 2004. – 352 с.

5. Вебер, М. Избранные произведения / пер. с нем.; сост., общ. ред. и послесл. Ю.Н. Давыдова; предисл. П.П. Гайденко / М. Вебер. – М.: Прогресс, 1990. – 809 с.

6. Жидков, О.А.  Соединенные Штаты Америки. Конституция и законодательные акты / О.А. Жидков, В.И. Лафитский. – М.: Прогресс-Универс, 1993. – 766 с.

7. Минобороны усовершенствует работу с верующими военными / Взгляд. Деловая газета. 11.12.2012 // URL: http://vz.ru/news/2012/12/11/611286.html

8. Платон. Собрание сочинений: в 4 т. Т. 3. – М.: Мысль, 1994. – 657 с.

9. Тарасевич И.А. Религиозная безопасность Российской Федерации. Тюмень, 2013. – 288 с.

10. Франкл, В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. – М.: Прогресс, 1990. – 372 с.

Материал опубликован:  Государство, Церковь, право: конституционно-правовые и богословские проблемы. Материалы VII международной научной конференции / Коллектив авторов: Материалы научной конференции / Под ред. С.Н. Бабурина и А.М. Осавелюка. – М.: Книжный мир, Московский университет имени С.Ю. Витте, 2015. – С. 257 – 265.

Скачать статью в формате PDF