Печать
Просмотров: 5049

О «СЕРГИАНСТВЕ», А ИМЕННО О РАСКОЛАХ И ЕРЕСЯХ РЕАЛЬНЫХ И МНИМЫХ.

Собсудить на форуместория не терпит сослагательного наклонения «если бы, да кабы», попытки провести четкие аналогии между какими-либо событиями и явлениями всегда чреваты модернизмом, но и совсем игнорировать связи между фактами истории нельзя. Самой важной связью и фундаментом всех обобщений и различений является само понимание человека, его душевных устремлений, противоречий, сложностей. Именно из этого исходя мы, люди, пытаемся выяснить тайны истории, прояснить современность, предугадать будущее через осмысление опыта прошлого, примера других людей.

Под сомнение можно ставить всё, отрицая связь исторических феноменов с современностью, находя или не замечая каких-либо различий, замалчивая одни факты и гипертрофируя значение других. Для науки всякий спор имеет значение, когда он предметен и спорщики – специалисты и профессионалы, могущие оспаривать интерпретации, но одинаково разбирающиеся в массе фактов. В полемике, имеющей цели не научные, а своекорыстные, не конкретно-фактическая сторона дела решает всё, а умение определить цели и «подогнать» под них удобные факты. Проблема «сергианства» завязана именно как проблема политическая, или, точнее – политизированная, и занимаются ею обычно не для того, чтобы прояснить смысл происшедших событий, а как раз наоборот, для того чтобы что-то своё на потребу дня доказать, замутив саму историю домыслами и выводами к фактам зачастую никакого отношения не имеющими.

Под «сергианством» понимают некое направление, курс отношений Церкви и государства, сложившийся в годы правления Заместителя Патриаршего Местоблюстителя, а затем и Патриарха, Сергия (Страгородского). Само определение это ругательное, как бы название ереси, которую надо изобличить, но интерес темы не в перепетиях эпохи самого Сергия, а в дне настоящем – вот бы найти «сергиан» сейчас да зашельмовать их – вот и вся цель «исследований». Разбирать тут по-существу нечего, так как проявление этих целей изобличает и сами средства, которыми это делается и самих «исследователей», стоящих обычно вне Полноты Православной Церкви в каких-либо раскольнических группах.

Логика «исторических» и «богословских» построений «анти-сергиан» проста до примитивности. Советское государство – царство антихриста; всякий компромисс с советским государством – сделка с дьяволом; те, кто уличен в этом сотрудничестве – отпадший от Христа, а все кто вольно или невольно причастен к слугам антихриста – так же отпадшие. Следовательно, сами обличители – единственно истинные и верные члены Христовой Церкви. При всей простоте, схема только кажется ясной и верной, но построена она целиком на ложных посылках.

Исторический дискурс: Церковь и государство – компромиссы и противостояние.

Безбожная советская власть не уникальное явление, хотя и своеобразное. В древности и в Новое время прецеденты антихристианской политики уже бывали. Если настаивать на уравнении всякого государства с антихристом, а любой компромисс с властью объявлять апостасией, то начинать борьбу с "сергианством" нужно с эпохи императора Константина Великого. Он председательствовал на Первом Соборе не будучи еще крещеным и "при должности" верховного жреца империи, да при титуле "божественного". На этом основании, кстати, протестанты и диссидентствующие либералы говорят о "вавилонском пленении" Церкви государством.

Святой Апостол Павел, настаивая на суде у императора и подчеркивая своё римское гражданство, так же как и мученики-апологеты, например, писавшие свои Апологии (адресованные императорам-язычникам ) с целью доказать лояльность христианства римскому государству и праву (но не вере и религии язычников этого самого государства), шли не на компромисс, а на Прорыв, не только желая спасти Церковь от репрессий, но и найти ей место в новых условиях, в которых она смогла бы и жить и исполнять свое предназначение.

Блаженный Августин, считавший всякое государство вообще исчадием ада, всё же признавал, что это меньшее из худших зол и помогает удерживать мир от геены.

Мученики НЕ ПРОТИВИЛИСЬ ВЛАСТИ, среди них не было анархистов, они противились приносить жертвы и признавать чуждые христовой вере культы, когда от них этого требовали. И только в этой части не признавали права государства насильничать в вопросах совести и веры. В СССР верующих НЕ принимали ни в октябрята, ни в комсомол, ни тем более в партию - не они отказывались, а им не разрешали! А вот то, что были люди партийные, но верующие - это ФАКТ. И это "бескровное исповедничество" требовало гораздо большей конспирации и совестливости, чем катакомбное подполье.

Никто не сможет привести имени ни одного мученика "восставшего против Римской власти". Ни один мученик не восставал против римской власти как против власти именно, власти своей родины. Неприятие языческих законов, по которым лояльность властям проверялась принесением жертв идолам, вызвало помимо протвления еще и желание доказать, что христиане, несмотря на отрицание идолов, к власти вполне лояльны и признают ее богоустановленной - читайте раннехристианские апологии! А такие ревнители как Татиан, видя что власть с язычеством "едины", выражались и против власти и против культуры и вообще за ближайший «апокалипсис», но на то они и раскольники и еретики, хотя и мучение приняли за свою позицию.

Среди ариан, несториан и прочих тоже мученики были, но еретиками они быть не перестали - это вопросы догматические, касающиеся спасения. А вопрос канонов решается всегда из икономии. Догматизирование этой сферы и создает обычно (см. церковную историю) из таких "пусто-догматистов" раскольников и еретиков (Татиан, Донат, Тертуллиан и проч.).

Мученика же в расколе быть не может - грех раскола мученичеством не смывается - он от гордости, а отец гордости как и лжи - дьявол. В случае с расколами в 20-30-ые годов всё проще. Соборный разум Единой Святой Апостольской Церкви не усматривает в действиях многих неподчинившихся митрополиту Сергию иерархов, духовенства и мирян раскольнических действий, поскольку эти разделения были вызваны именно политикой, а не спорами о догматическом учении, что и позволило пересмотреть и оценки этих событий и отношение к участникам этих драматических событий.

Именитейшие и авторитетнейшие обличители всяческих компромиссов тьмы со светом - Василий Великий и Иоанн Златоуст жили в эпоху, когда уже христианство не было гонимой религией, а сложности пошли с ересями и расколами. Их выступления против императоров, заявлявших себя "христианами", но не поступавшими согласно вере - совсем другая история! К делу о «сергианстве» полемика этого периода никак не относится, ведь Советская власть не говорила, что она «христианская», и требовала лояльности, подразумевавшей полное принятие и атеизма, но здесь уже понимание "лояльности" расходится – верующие признают СССР "гражданской родиной", но остаются верующими, следовательно, не-атеистами. И никакого компромисса между безбожием и верой ни Декларация, ни политика Сергия не устанавливала точно так же как политика и партийные декларации советской власти.

Кстати говоря, проповедь против безбожия есть даже в оффициальных заявлениях Сергия, публиковавшихся и распространявшихся по стране. Так что у «Советов» никогда не было иллюзий относительно веры гонимой Церкви, так же как и у Церкви не было иллюзий о мирном сосуществовании с воинствующим безбожием.

{mospagebreak}

Православные японцы в годы русско-японской войны молились за победу своего императора-язычника, ведь это предусмотрено самим богослужебным чином, при том всём, что архиепископ Токийский – Равноапостольный свт. Николай (Касаткин) наверное молился о победе русского оружия. Православные японцы отмечали торжественными богослужениями государственные праздники, а государственной религией Японии был синтоизм – язычество, ведший себя по отношению к христианству всегда агрессивно, но ведь это не говорит о том, что между синтоизмом и православием был налажен экуменический диалог, а с языческой властью – компромисс, унижающий исповедание Единого Бога? А какова бы была судьба японской Церкви, если бы не мудрость Святого Николая? И почему нужно позором клеймить митрополита Сергия за его попытку замирить хоть на время жесточайших гонителей требуемой ими «лояльностью»?

Рассуждения о том, что Церковь "непотопляема" и могла выжить без любых компромиссов, входят в прямое противоречие с утверждениями, что она-де, всё-таки утонула из-за действия "анти-благодати" её руководителя, митрополита Сергия, пошедшего на сделку с безбожниками на их условиях и этим «утопившим» Церковь, сделавшим ее «анти-церковью». С логикой это утверждение никак не согласуется, а в тоже время является нонсенсом и в экклезиологии!

Итак, государство отнюдь не синоним антихристианству. Ни в первые века нашей Эры, ни в ХХ. "Православное" государство - это такое же безсодержательное понятие как и "богоборческое" (попробуйте поспорить... ), а ГПУ, НКВД, и КГБ, так же как Претория или Римский Сенат - это инструменты в руках людей, которые поступали так, как велело им их понимание жизни. И помимо палачей в "органах" было много людей, которые пользовались возможностью помогать тем, кого они должны были по должности "гробить". И были и помогали – и это тоже Промысел Божий.

Совок не был "антихристианским" или, тем более, "антихристовым". Правители были атеистами, и им было всё равно - что синагога, что мечеть, что дацан - гнали всех! А номенклатура рангом ниже - тайно крестилась и батюшек знавали лично, да отчеты по "борьбе с дурманом" по трафарету писали. Хотя были и "идейные", да только таких никто не любил - карьеристы даже у атеистов не в почете. А чтобы носить гордое имя "антихристианина" надобно еще и веровать во что-то анти-христово. Одного атеизма маловато, убогий он... Это даже Пилат знал.

Краткий очерк церковной истории 1920-30-ых гг.

Посмотрим на факты истории «сергианства» и оппозиции ему.

Упреждая развитие трагических событий, Поместный собор поручил Патриарху Тихону заранее назначить возможных приемников, не объявляя, впрочем, сразу их имен. Уже после смерти Святейшего стало известно о назначении им трех «исполняющих обязанности Патриарха» (так в документе), позже поименованных Местоблюстителями патриаршего престола – митрополитов Петра, Кирилла и Агафангела.

Курс, проводимый и Святейшим Тихоном и его приемником митрополитом Петром был однозначным – легализовать Церковь, вывести ее из неравной борьбы с властью, которая не собиралась сдавать позиций, и с раскольниками-живоцерковниками, этой властью поддерживаемых именно ради раскола.

Добиться легального положения Церкви – это заставило Святейшего согласиться с текстом так называемого «Завещания патриарха Тихона», в который большевики вполне могли внести некоторую корректировку, что принципиально не искажает единственной цели этого документа – заявления о признании существующего режима ради мира церковного и прекращения гонений.

В условиях погромов и террора никаких предварительных условий равенства (законного) или невмешательства (канонического) власть не терпела. Никаких правовых гарантий «военный коммунизм» естественно не давал. Святейший, как и в свое время митрополит Петр, проводили линию отношений на умирение, заявляя о лояльности и вне-политичности Церкви.

Ясно, что власть, старавшаяся искоренить все, что напоминало старую Россию, не могла смириться с мыслью о параллельно существующей многомиллионной организации, чуждой ей по строю, целям и духу.

Критерии этой «лояльности» власть определяла сама, да и само это требование было только тактическим ходом в смертельной борьбе, в которой Церковь считалась врагом непримиримым – ее попросту не должно было быть. И лучше бы, если сама Церковь этой «лояльности» не захотела – так был открытый повод ее истреблять. Поэтому, не смотря ни на какие заявления лояльности репрессивная политика в отношении Церкви не прекращалась.

Митрополит Сергий, исполняя обязанности Заместителя Местоблюстителя с декабря 1925г., проводил прежнюю линию отношения к власти, но его положение усугублялось тем, что кроме живоцерковного раскола власть старалась раздробить патриаршую Церковь изнутри, лишая ее возможности организовать внутреннее управление.

Все Местоблюстители, назначенные Святейшим Тихоном и большая часть духовенства сидели в ссылках и тюрьмах, а находящиеся на свободе были ограничены в связи между собой и в свободе передвижения, подвергались притеснениям, незаконным даже с точки зрения правовых актов большевистской власти.

В этих условиях возник ВВЦС екатеринбургского архиепископа Григория, заявивший о всяческом признании режима и сразу легализованный НКВД для противодействия Местоблюстителям и митрополиту Сергию. Митрополит Сергий притязаний «григорьевцев» не признал и запретил их, что было поддержано свмч. Илларионом(Троицким) и 25 архиереями, включая экзарха Украины Михаила, 2 апреля 1925г, а 22 апреля свмч. Петр (Полянский) поддержал своего Заместителя против ВВЦС.

Параллельно с этим НКВД инспирировало новый повод для раскола, предложив митрополиту Агафангелу сразу после окончания срока ссылки в том же апреле заявить о вступлении в права Местоблюстителя вместо арестованного свмч. Петра, что он и сделал, поставив Сергия в двусмысленное положение. Но свмч. Петр, поначалу приветствовавший вступление в управление Церковью митрополита Агафангела, подтвердил, что сам от Местоблюстительства не отказавался и в случае если митрополит Агафангел откажется от своих прав, то он, Петр, по-прежнему будет считаться Местоблюстителем, а митрополит Сергий, соответственно, его Заместитель со всеми вытекающими последствиями. Митрополита Сергия поддержали архиереи и 17 июня митрополит Агафангел отказался от вступления в должность.

Следует особо подчеркнуть тот факт, что высшие иерархи не делили власть и путались между собой, а то, что эту путаницу искусно создавали «органы»ГПУ, обещая то одному, то другому эту самую «легализацию» - признание высшего и епархиального управления гонимой за «контрреволюцию» Церкви.

В июне же митрополит Сергий вновь поставил перед властям вопрос о легализации Церковного управления и личным письмом известил зарубежных иерархов, чтоб они уже рассчитывали на себя и либо соорганизовались сами, или вступили в клир Поместных Православных Церквей, на канонической территории которых они оказались, терпя изгнание. Так фактически митрополит Сергий легализовал организацию Русской Православной Церкви за границей, поскольку не было никаких надежд на то, что власти позволят гонимой в Отечестве Церкви иметь какие-либо связи с зарубежьем. Реальной была опасность и политических провокаций, поэтому заграничные приходы и иерархи должны были по возможности действовать самостоятельно.

В июне того же года епископы, отбывавшие заключение в соловецком концлагере, составили «Памятную записку», в которой, помимо всего прочего, констатировали, что, несмотря на все усилия Церкви власть в ее лояльность не верит и продолжает преследовать, поскольку ей не нужна ни «лояльность», ни сама Церковь как таковая.

{mospagebreak}

Осенью 1926 года ГПУ сорвало тайные выборы Патриарха, арестовав сборщиков подписей, участвовавших архиереев и самого кандидата в Патриархи митрополита Казанского Кирилла (Смирнова), находившегося в ссылке и получившего новый срок. В заключении на Лубянке оказался и митрополит Сергий.

Обязанности Заместителя Местоблюстителя перешли к митрополиту Ленинградскому Иосифу (Петровых). Он, предвидя арест, назначил еще 3 Временных Заместителей, один из которых – епископ Серафим (Самойлович) нес это послушание до освобождения митрополита Сергия в марте 1927г.

В мае митрополит Сергий послал в правительство очередную просьбу о легализации и собрал Временный Патриарший Священный Синод, который не обладал особыми полномочиями сам по себе, но осуществлял управление делами Патриархии исходя из полномочий своего Председателя. 20 мая Синод получил временную регистрацию, а по епархиям был разослан указ о регистрации епархиальных органов управления.

29 июля вышла Декларация с заявлением лояльности существующей власти, которая во многом повторила положения «Завещания патриарха», «Памятной записки» с Соловков, Посланий самого свмч. Петра, но была многими воспринята как самоуничижение Церкви, будто виноватой в чем-то перед властью. Реакция неприятия отнюдь не новых положений Декларации могла объясняться тем неверием в изменение репрессивной политики государства, которое сложилось за десятилетия произвола и террора. Многим было ясно, что и после Декларации отношения с властями не улучшатся и поэтому считали ее излишним прогибом перед безбожниками.

Тем не менее, как бы не относиться к самой Декларации, она не содержит никаких ересей и, являясь вынужденной уступкой властям, нужна была как тактический ход. Недовольство Декларацией и открытое сопротивление заявленной «лояльности» стали новым поводом для репрессий, однако ставить это в вину митрополиту Сергию врядли представляется справедливым.

Декларацию поддержали митрополиты Серафим (Александров), Арсений (Стадницкий) и Серафим (Чичагов), Экзарх Украины Михаил, архиепископы Евгений (Зернов) (один из Соловецких сидельцев), Мануил (Лемешевский), Николай (Ярушевич), а так же заграничные архиереи: Митрополиты Евлогий (Георгиевский) и Елевферий (Богоявленский), архиепископы Платон (Рождественский) и Сергий (Тихомиров).

В Соловецком лагере 17 епископов во главе со свмч.Илларионом (Троицким) подтвердили клятвенно верность митрополиту Сергию, предупредив всех о неканоничности и преступности евхаристического разрыва или раскола с Патриархией. Резко осудивший митрополита Сергия и его Декларацию епископ Виктор (Островидов) присоединился к мнению свмч.Иллариона, правда, уже отбывая срок в лагере…

В октябре 1927 начались «недоумения» с митрополитом Иосифом, отказавшимся от перемещения в Одессу и увлекшего в раскол почти всё ленинградское духовенство. Он обвинил митрополита Сергия в том, что во внутренних делах Церкви он идет на поводу у безбожной власти, перемещая епископов по ее требованию.

Но следование канонам отнюдь не было альтернативой – альтернативой был погром и репрессии, касавшиеся не одного недовольного, а всех, кто по мнению властей «был причастен к контрреволюции», выражавшейся в любом сомнении или неповиновении режиму… Митрополит Сергий вполне резонно замечал, что подобная практика переназначений и увольнений на покой в дореволюционное время не вызывала такой бури возмущений у преосвященных.

С точки зрения тех же канонических норм, отделение от первенствующего епископа кроме признанной за ним вины ереси, осужденной соборно, являлось преступным. Зная это, противники митрополита Сергия искали эти самые «ереси» в его политике, однако, неубедительно – в догматическом строе Церкви никаких нововведений не появилось, а усматривать сатанизм в литургической формуле поминовении властей в то время когда само Евангелие и пример Спасителя повелевают молиться и за врагов, мягко говоря, не представляется убедительным. Мученичество и исповедничество ждало одинаково всех – и лояльных и сопротивляющихся, но лезть на рожон, учиняя походя раскол – чего ради?

К расколу митрополита Иосифа присоединились митрополит Агафангел и архиепископ Серафим (Самойлович) с довольно странной формулировкой – Местоблюстителя Петра признаем, а его Заместителя Сергия – нет, и, хотя и поминаем, но распоряжения не исполняем… В мае ярославские протестующие с митрополитом Сергием достигли некоторого перемирия, а вскоре митрополит Ярославский Агафангел умер.

Митрополит Кирилл (Смирнов) из ссылки писал, что не поминает митрополита Сергия и против его Синода, но осуждает тех, кто заявляет о безблагодатности Таинств «сергиан», на что митрополит Сергий указывал как на явное противоречие – если Таинства сторонников Сергия считать «действительными и благодатными», то на каком основании нужно считать лишенными благодати «сергианских» иерархов и самого Сергия? А если и их не считать лишившимися благодати – на каком основании исключать их из молитвенного поминовения?

С 1929 идет новая волна погромов и репрессий. В 1930 для печати митрополит Сергий дал интервью, заявив, что гонений нет, что верующие преследуются на общих административных и уголовных основаниях, а не за веру (что, вообщем-то, было правдой, учитывая масштабы и характер репрессий всего населения, а не только верующих и духовенства…), но в правительство подал огромную петицию с перечислением беззаконий и высказанной надеждой на исправление «перегибов». Этот Меморандум, описывающий истинное положение дел, попал в заграничную печать и вызвал свой резонанс. После этого Сталин «разрешил» мизерным тиражом издавать журнал Патриархии и пожурил местные партийно-хозяйственные органы за «головокружение от успехов», кое-кого и расстреляв на всякий случай…

Но с 1932 началась «безбожная пятилетка», ставившая целью к 1937 году искоренить всякую религию в СССР.

В 1932 г. митрополит Сергий решением Синода был награжден преднесением Креста, а в 1934 решением Синода ему доверено управление Московской митрополией с титулом Блаженнейшего, взамен Горьковской (Нижегородской) епархии, поскольку ему всё-равно приходилось постоянно пребывать в Москве. Его поздравили митрополиты Арсений (Стадницкий), Литовский Елевферий и Японский Сергий (Тихомиров). Это последнее стало основанием для заведения дела за шпионаж в пользу Японии, учитывая то, что митрополит Сергий знал японский язык и в самой Японии бывал…

Обвинения митрополита Сергия в том, что он узурпировал власть в Церкви и присвоил себе неподобающие ему титулы и награды вообще выглядят смехотворными – а кто претендовал на власть в истребляемой Церкви, разве сам Сергий кого-то отстранил и разве место Предстоятеля будучи вакантным представлялось удобным и безопасным, давало какие-то привелегии и обеспечивало комфортное «мирное и благоденственное житие» в период жесточайших преследований? Право преднесения Креста скорее напоминало Сергию в те дни о Голгофе, а не о почете и чествовании заслуг, а титул «Блаженнейший» - о Девятой заповеди блаженств. Чему ж тут завидовать?

К 1935 году был закрыт журнал и распущен Синод. Расстреляны митрополит Евгений (Зверев), глава Соловецких страдальцев, в 1937 – престарелый и фактически парализованный митрополит Серафим (Чичагов), Киевский Константин и Одесский Анатолий, а также в ссылке и тюрьмах – Крутицкий Петр, Казанский Кирилл и Ленинградский Иосиф. Расстреляна сестра митрополита Сергия, ведшая его домашнее хозяйство… Численность репрессированного духовенства, монашествующих и мирян вообще врядли поддается точному исчислению. Окончательно уничтожить Церковь помешала Война.

{mospagebreak}

Декларация 1927 года и последующая смута.

«Общие радости»… , как много никчемных слов сказано по поводу этой фразы из Декларации 1927 года! Митрополита Сергия обвиняют в том, что он-де объявил «радости» безбожной власти «радостями» гонимой Церкви. Но знакомство с текстом Декларации дает недвусмысленное понимание того, какие же «радости» считаются «общими» и какие «горести» верующие разделяют со своей «гражданской родиной». Убийство в Варшаве советского эмиссара Воровского «горе» для Церкви, потому что дает властям повод энергичнее вести «классовую борьбу», которая по мысли пришедшего к власти Сталина, усиливается по мере продвижения к идеалам социализма и коммунизма, а это значит – новые аресты, показательные процессы над «врагами народа» и раскручивающееся колесо репрессий. Что тут непонятного? К тем же последствиям приводили любые «смелые» заявления из-за границы, почему Сергий «запрещал» и чуть не проклинал болтунов, выступления которых оборачивались новыми арестами в «совдепии».

А сколько пустопорожних рассуждений о том, что нужно понимать под «нашей гражданской родиной»? "Государство" и "Сов.власть" еще могут иметь какую-то синонимичность, но "гражданскую родину" сюда никак не удастся приплести. Верующие – граждане СССР, с этим ничего не поделаешь, с паспортами Нансена или тем более Российской империи в «совдепии» не считаются и не церемонятся как зарубежом с эмигрантами. Радости этой страны, гражданами которой мы являемся – «наши радости», сказал митрополит Сергий – и что в этом предательского по отношению ко Христу?

На переписи 1930-ых большинство населения показали себя верующими, люди не побоялись. Успехи и радости этих граждан - успехи и радости Церкви, объединяющей этих граждан. То, что этих радостей у граждан было мало - не вина Церкви, а радости Советской власти - это отнюдь не радости граждан находящихся под этой властью, тем более не радости Церкви, но ведь о специфических «радостях Советской власти» в Декларации нет и намека – зачем же передергивать слова и наводить тень на плетень?

В годы войн, которые вел СССР, Церкви было естесственно молиться о своих воинах, поскольку не смотря на то, что они состояли на службе в Красной Армии, подавляющая их часть была крещеной и верующей, хотя ясно, что любая победа - это победа и Сов.власти, преследующей свой собственный народ и не прекращавщей репрессий даже во время войны. А разве мученики древности Меркурий, Феодор Тирон и Феодор Стратилат, Георгий и Димитрий, Сорок мучеников Севастийских и другие не состояли в армии языческих императоров и разве они отказывались от несения воинского долга, воюя за империю, гонящую христиан как преступников?

Поддерживать и радоваться ли успехам "социалистического строительства" и "мирным инициативам СССР" - а разве надо было желать развала страны и мировой войны? Может ли Церковь прошение ввести: "Еще молимся о скорейшем конце света", только потому, что она гонима?

Ни митрополит Сергий лично, ни один пункт его Декларации не требовал "от верующего христианина отождествления в жизненных оценках с безбожным коммунизмом".

Запрет в священнослужении клириков не принявших Декларации следовал при гласном объявлении об отделении от Патриархии, поскольку решения Поместного Собора 1917-18 гг., так же как и канонические правила вообще, не подразумевают права отделения от "первого епископа" по политическим мотивам, как впрочем и вынесения прещений по политическим причинам. Политические взгляды и предпочтения членов Церкви - это не основание для раскола Церкви!

То, что ГПУ увидело повод для арестов в чем-либо, а в данном случае в противлении Декларации - это не дает никому права обвинять Сергия в "пособничестве" властям. Митрополит Кирилл (Смирнов) при аресте после своих неудачных выборов в Патриархи при следственном допросе назвал имена тех, с кем состоял в переписке - это был повод арестовать названных людей. И что? Разве свмч. Кирилл виноват в действиях ГПУ?

Несморя на дискуссионность самого вопроса о полномочиях Сергия, "узурпацию" им власти - его курс оказался единственно верным в сложившихся условиях. Если бы Сергий не стал бороться за дисциплину и единоначалие в Церкви, а стал в соответсвии с чаяниями "мечтателей" искать поддержки каждого своего шага среди прочих архиереев (ему много указывали на нарушение "соборности" и проч.), он бы дал повод властям "присечь очередной монархический заговор церковников против соввласти", а возникшие разногласия "органы" обязательно использовали бы для избиения самых активных и принципиальных! Не допускалась даже внутрипартийная дискуссия - о каком "свободном" и "каноническом" строе Церкви в ТОТАЛИТАРНОМ государстве может идти речь?

Если бы Сергий стал по всем вопросам обращаться к заключенному Местоблюстителю Петру (чего так же многие несогласные требовали) - допустили бы власти такое, чтобы нарочно изолированный от дел человек из тюрьмы(!) осуществлял управление организацией, которую власть пытается обезглавить, парализовать и уничтожить? Ожидать таких уступок - это ли не безумие?! И кто был бы большим безумцем – тот, кто всю ответственность взвалил на себя, в том числе за "непопулярные решения", или тот, кто сидел бы и ждал с моря погоды?

Если бы митрополит Петр действительно захотел бы низвергнуть Сергия, будучи против его курса, то он не "евхаристическое общение" должен был с ним прервать, как совершенно клеветнически измышляют некоторые, а выполнить требование власти и передать права Местоблюстителя другому лицу, Кириллу Казанскому, например. Сергий потерял бы всякое основание для власти в Церкви, Церковь бы возглавил не столь "лояльный" советской власти авторитет, но.... начался бы очередной виток истреблений за "нелояльность", за "тайные заговоры-переговоры, имеющие целью свержение Р-К власти" и т.д., и т.п. Понимал ли это свмч. Петр? Скорее всего, понимал, поэтому при всем несогласии с Заместителем не стал "подставлять" ни его, ни саму Церковь, благу которой он сам служил до смерти, отказываясь сложить с себя полномочия Местоблюстителя. Ведь в этом случае, действительно, власть добилась бы своего - перехода обезглавленной и раздробленной Церкви на нелегальное положение и НИКАКОЙ "автономизации епархий" , о чем так же мечтали противники Сергия, не произошло бы - эти подпольные структуры были бы вычислены и зачищены в 24 часа!

Репрессии охватывали ВСЮ страну, а не исключительно Церковь. Упреки недовольных политикой Сергия о том, что он признал в Декларации верующих "виновными" перед властью в "контрреволюции" глупы сами по себе - конечно виновны! С точки зрения классовой борьбы, верующие - это идеологические противники, даже "лояльные". Точно так же "виновны" перед коммуноидами были крестьяне, интеллигенция, все "бывшие", все "спецы"(учились-то в царскре время!) - как в басне Крылова, ягненок был виновен лишь тем, что волк хотел кушать.

Курс Сергия был прост - не давать никакого формального повода для репрессий именно потому, что "органы" этого очень хотели и ждали любого предлога. План по ликвидации религии был озвучен еще Троцким, а метод сформулирован и опробирован за столетия до него - "Разделяй и властвуй".

{mospagebreak}

Безблагодатность, или о том, кому нужна болтовня о «ереси сергианства» в наше время?

Интересно, что обличители Сергия признают в общем-то, что лояльность власти, какой бы она не была - это «общее место» церковной политики, а от лояльности антихристу эта линия различается четко - антихрист не гонит Церковь, а предлагает себя в качестве "объекта культа", выдавая себя за Того, Кем не является. Советская власть себя "божией" не считала, поэтому и аналогии с антихристом здесь притянуты за уши. Единственная разумная претензия: "ненужное угодничество "внешним", но тут же очевидное политиканство и демагогия, а не богословие, ведь не после Декларации началось вмешательство во внутренние дела Церкви и репрессии? Тогда к кому претензии? Господу Богу?

Смешно читать нападки сергиевых оппонентов на то, что он-де "подменил" живой дух Церкви бюрократическим аппаратом, "внешней формой церковности" - да ведь власть, будучи сама бюрократической структурой и считалась только с подконтрольным ей "аппаратом", который могла иногда показывать мировой общественности в перерывах между «пытками-попытками» удушить своего заложника. И ради выживания в этих тисках Церковь пользовалась своими международными связями довольно эффективно весь советский период, для чего и нужен был весь «экуменизм» и борьба за «мир во всем мире». Если Церковь перешла бы на "автономное" существование - чего показывать, наличие скрытой оппозиции? Гораздо проще было бы заявить о полной победе "научного материализма" и ликвидации "религиозных пережитков" - а без хоть скольких-нибудь открыто действующих церквушек ТАК И БЫ И БЫЛО, потому как в подполье 100 миллионов верующих не уйдет! Это же очевиднейшая вещь!

Как писал один из современных Сергию его противников, "сергианство: в нем видимо целы все догматы, и снаружи — это церковь", сергианство -"ересь -не ересь, а душа ереси" – о чем это? Разговоры о благодатности или безблагодатности Таинств, совершаемых в возглавляемой митрополитом Сергием Церкви, имеют интересные и далеко идущие выводы.

Думаю, что сама тема о "сергианстве" вообще поднимается не для того, чтобы разобраться в фактах и аргументах, а скорее для того, чтобы только некоторые из них в удобном ключе и без контекста подогнать под простенький вывод о «еретичности», "падшести"и "безблагодатности" всей Московской Патриархии и тем самым обосновать своё собственное отпадение от Церкви. Для непредвзятого человека ясно, что лояльное или оппозиционное отношение к личности и деятельности митрополита Сергия не делает саму эту Церковь ни "сергианской" ни "не-сергианской".

Натуральным кощунством будет утверждение, следующее из заявления о безблагодатности «сергианской церкви», что освобождающиеся из лагерей выжившие исповедники при "поступлении на службу" в "сергиевскую" юрисдикцию автоматически теряли плоды своего подвига. Им только в «катакомбную» надо было? Только там "Дух Святой хотел дышать"? Митрополит Сергий, видя, что ни один назначенный Святейшим Тихоном Местоблюститель не может приступить к своим обязанностям и ввиду пагубности "безглавого" положения, взял управление в свои руки. А какая была альтернатива? Могло ли катакомбное православие стать "остатком святых" и дать ростки при изменении ситуации от атеизма к свободе? Нет. "Катакомбное" сознание так и осталось маргинальным и вырождается, отпочковывая одну еретически-раскольнеческую группку из другой.

Приводятся так же и «свидетельства» о «безблагодатности» Патриаршей Церкви, впадшей в «ересь сергианства», подкрепленные авторитетом мучеников и исповедников, оппонировавших митрополиту Сергию в своё время. Однако, из прецедентов церковной истории давно известно, что само мученичество не делает суждения мучеников равным догмату или канону основанием для вынесения каких-либо окончательных определений по спорному вопросу.

Митрополиты Иосиф, учинивший раскол, и Кирилл, довольно противоречиво учивший о "безблагодатной благодатности" Таинств в зависимости от веры и интеллектуального развития приступающих к ним (что само по себе уже ересь), как равно и другие оппоненты митрополита Сергия ни на каких соборах своих мнений не обсуждали и не утверждали, т.к. сидели в тюрьмах и вынесенные ими суждения еще только нуждались в соборном рассмотрении и решении. Без всего этого их мнения так и остались "мнениями" со всеми их недостатками. Поэтому для решения вопроса о еретичности или безблагодатности тех, кого считают «сергианами» этих отдельных мнений их противников явно недостаточно.

Ни одна из непризнавших или отделившихся от митрополита Сергия групп не стала альтернативой "сергиевой" и как бы кто не относился к самому митрополиту Сергию и его Декларации и политике , но именно она позволила Церкви выжить, собрав впоследствии всех кто поддерживал и кто не поддерживал воедино. После - можно сколь угодно рассуждать о правильности/неправильности, но, однако, ошибки и огрехи отдельных людей на святость Церкви не влияют и её Глава – Господь, сохранил ее и провел через все испытания Своим Промыслом. Большинство верующих и епископата, иногда отдельные иерархи и первоиерархи, могли и в ересь впасть, но общими усилиями, подвигом и прощением, а не борьбой юрисдикций, Церковь вновь выходила Единой, Святой и Соборной. Для мирских организаций есть порядок банкротства, роспуска и реорганизации, но к Церкви подобные процедуры неприменимы. И именно это качество, а не политические дрязги, позволяют ей канонизировать соборно своих святых вне вопроса об их политических взглядах, а только по факту самой верности Христу, что и является основой и самой Церкви вообще и условием канонизации в частности.

В свое время свободная от всякого давления власти РПЦЗ прославила всех Исповедников и Новомучеников соборно, не разбирая их юрисдикционнной приверженности! Значит, в их числе оказались и "сергиане-лоялисты" - что ж на это можно измыслить? Церковь не может быть "сергианской" равно как и "антисергианской" - ни то ни другое не является КРАЕУГОЛЬНЫМ КАМНЕМ, на Котором Церковь основывается. Церковь, исходя из своей соборности и единства, как раз и может примирить и признать подвиг ВСЕХ своих членов и только сектантское сознание и святых на небесах расставляет по превратно понимаемым политическим признакам.

Новомученики, большинство из которых канонически и евхаристически принадлежали к Русской Православной Церкви Московского Патриархата и были канонизированы этой же Русской Церковью, а не "григорианами" или "иосифлянами" и уж тем более не «катакомбниками».

Факт прославления святых исповедников и новомучеников, не все из которых в свое время поддерживали курс митрополита Сергия, только лишний раз подчеркивает целостно-соборную природу Церкви.

Таким образом, "сергианство" - очередной бессодержательный миф, поднятый как знамя теми, кто и сам никакой канонической правомочностью не обладал и речь поэтому шла о том, кто кого "хуже", а не о том, как быть лучше. "Светильник поставляют на свешнице, да светит всем..., но возлюбили паче тьму, потому что дела темны, да не явятся дела при свете..." и манера не самим отмыться, а других грязью полить, чтоб "те" грязнее казались, а "эти" на их фоне "чище" - вот ведь подлинная ересь, но она не "сергианством" называется, а Хамством !

Наша задача сейчас не дать церковному кораблю сесть на мель бездеятельности и малодушия, но для осуществления своей миссии совершено никчемно кощунственно рыть могилы тех, кто уже на суде Божием и искать извинений свои заблуждениям в мнимых винах предшествующих поколений.

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter